В своём послании по случаю отмечаемого 100-летия Поместного Собора 1917-1918 гг. святейший патриарх Московский и всея Руси Кирилл пишет: «Несмотря на прошедший век, отделяющий нас от событий той эпохи, значение Поместного Собора 1917-1918 годов не до конца осмыслено и оценено церковным народом. Глубоко убежден в том, что его наследие нуждается в серьезном и вдумчивом исследовании, а многие из идей, высказанные тогда, были бы полезны и востребованы сегодня.»
Эти слова нашего патриарха сегодня имеют особую актуальность, так как на предстоящей неделе в день Успения Пресвятой Богородицы по всем храмам Русской Церкви пройдут панихиды по всем людям, принимавшим участие в этом знаменательном для нашей страны событии. Одним из участников этого собора был первый настоятель нашего храма протоиерей Михаил Елабужский.
Вернувшись с собора, он описал впечатления в отдельной статье, которая так и не была опубликована при его жизни.
Эта статья для нас очень ценна, так как она передаёт нам через сто лет атмосферу того собора в том виде, в каком её застал простой сельский священник нашего края – отец Михаил. Приведём её полностью.
С церковного собора
Московский церковный собор открылся 15 августа молитвою соборян в Успенском соборе и торжественным молебствием на Лобном месте, причём вся Красная площадь была залита богомольными москвичами. Деловые занятия начались с 17 августа избранием президиума. На личности председателя, митрополита Московского Тихона, ради чести Первопрестольной, сошлись все; выборы же товарищей председателя затянулись надолго, и в число их вошел Архиепископ Антоний Храповицкий, хотя, ввиду его резко-отрицательного взгляда на участие мирян в соборе, многим казалось странным не только избрание его в президиум; но и самое участие на соборе. Сказалась несорганизованность соборян, которые лишь после избрания президиума начали расслаиваться по известным течениям церковной мысли. Наметились две группы — консервативная, с ничего не говорящим названием «группа соборного единения», и прогрессивная — «группа церковного возрождения». К выборам в Церковный Совет последняя сорганизовалась, и в Совет прошли исключительно ее кандидаты.
Выборы в президиум и совет затянулись до 21 августа. Такая медлительность работы объясняется громоздкостью выборной процедуры, установленной наказом Собору. А когда по правилам этого наказа начали избирать первую комиссию личного состава из 20 лиц, и просидели над этим делом, даже не закончивши его, два дня, то Собор пришел к единодушному решению изменить соответствующие статьи наказа, и теперь все отделы составились простой записью всех желающих в них работать, хотя это и вызывает случайный состав комиссий. Как бы то ни было, учредилось около 20 отделов, разделившихся в свою очередь на подотделы, так что наши юмористы находят необходимым составить указатель для отыскания отделов и подотделов и предсказывают, что при оказании равного внимания всем возбуждаемым на соборе вопросам, мы не только не дождемся решения их, но и не доживем до этого.
Медлительность первоначальных занятий Собора ставила в глубокое недоумение членов Собора, в особенности из простецов. Один из крестьян говорил: «Я овес не докосил, поторопился в Москву, чтобы утвердить Закон Божий в школах, и теперь не пойму, что мы делаем здесь, — только выбираем! «.
Другое препятствие к плодотворности работ Собора — расплывчатость в речах. Стоит только объявить предмет заседания, как к президиуму устремляются длинные хвосты ораторов, бесконечно тянущих, повторяющихся, уклоняющихся от темы. Есть такие Мюры и Мерилизы, которые с самоуслаждением говорят по каждому вопросу, и хотя некоторым из них нетерпеливые соборяне заявляют: «довольно!», прежде чем они раскроют рот, но это мало смущает любителей поговорить.
— «Что это такое?» недоумевают члены Собора, — «Поставив на обсуждение известный вопрос, мы целыми заседаниями разглагольствуем о том только, как приступить к обсуждению вопроса».
За последние дни намечаются уже стремления Собора сокращать прения, но организацию выступления немногих ораторов, по полномочию групп, мы еще никак не можем наладить. Теперь, с образованием отделов, работы собора пошли усиленным темпом.
Какова церковно-общественная физиономия Собора, судить трудно, потому что не было еще повода ей ярко выявиться. Правда, Собор, во имя принципа соборности, решительно отклонил новую кооптацию в состав его представителей разных церковных организаций или групп. Потом, когда по одному частному вопросу Синод обратился к Собору за советом, и, после обсуждения вопроса, председательствующий заявил, что Синод примет мнение собора к сведению, то эти слова вызвали такой бурный протест соборян, что председатель счел нужным сделать краткий перерыв, после которого объяснил Собору, что «к сведению» значит собственно » к исполнению» … Но эти яркие штрихи не должны нас обольщать, потому что самые консервативные организации стойко охраняют свои права, легко поступаясь вообще правами граждан. Поживем, — увидим… И сообщим благосклонным читателям.
Текст оригинала хранится в Государственном архиве Кировской области (ГАКО ф.170, оп.1, д.407, л.19-24).